Будни имперской стражи[СИ] - Матвей Курилкин

Я попытался сосредоточиться, и проделывать все очень медленно, хотя и понимал, что это бесполезно. Мне удалось перевернуться на живот, и даже подобрать под себя колени, прежде чем перед моими глазами появились щеголеватые полусапожки из подбрюшной кожицы арахнидов. Эти гигантские пауки, которые водятся только глубоко под землей, вообще‑то полностью покрыты прочным хитиновым панцирем. Но это не всегда так – рождаются они с мягкой кожей, и растут до определенного момента, после которого линяют, и обрастают уже полноценной броней. Вот из этой кожи и сделаны были сапоги моего ненавистного противника. Не узнать было трудно, у меня и самого такие когда‑то были – они очень удобные и прочные. Кстати, арахниды имеют довольно опосредованное отношение к обычным паукам – устроены они гораздо сложнее, и имеют даже некоторые черты млекопитающих…

Мне вежливо помогли подняться, и даже отряхнули.

– Ай‑ай‑ай, ваше величество. Ну нельзя же так неаккуратно. Давайте встанем с колен, не пристало императору умирать на коленях! Потомки вас не поймут. Ну не машите ручками, вы сейчас все равно не в состоянии причинить мне вред. Давайте‑ка посмотрим вашу головку, может, мне удастся увидеть что‑нибудь интересное? Ну же, не отводите глазки… Ай, дрянь! На, на, получай! – пока я унизительно катался по полу и пытался не позволить колдуну проникнуть мне в мозги, крысодлак, пользуясь тем, что внимание врага отвлечено, подкрался сзади, попытался вскочить ему на плечо, и добраться до горла. Ему это почти удалось, он даже оставил глубокий порез своими заостренными когтями на шее сида. Но тот успел вовремя сбить зверя, и теперь пытался его затоптать. У меня создалось впечатление, что маг слегка опасается крысодлака. Возможно, немного брезгует – так относятся обычно к крысам или тараканам – мерзко, противно, хочется стряхнуть и раздавить, но ужасно не хочется, что бы эта гадость коснулась тебя. Вот примерно такое выражение на лице мага я видел уже второй раз, и оба раза он смотрел при этом на крысодлака. Не знаю, но, в любом случае, раздавить зверя ему не удалось. Тогда он прошептал какое‑то заклинание, тряхнул руками, и из них полились струи огня. Выглядело это красиво и страшно, но тоже оказалось не слишком эффективно. Даже когда магу все‑таки удавалось дотянуться своим огнем до крысодлака, особого эффекта это не производило. Огонь был магический, а он слабо действует на таких существ. Да и надолго остановить крыса тоже не удавалось – он все время крутился, кувыркался, и почти с легкостью уворачивался от ударов. Тогда колдун снова яростно выругался, сунул руку за пазуху и достал оттуда какой‑то порошок. Одной рукой продолжая отгонять зверя, он очертил вокруг нас этим порошком широкий круг, и поджег его заклинанием. Пламя вспыхнуло, порошок горел ровно и высоко, от круга ощутимо веяло жаром.

– Попробуй помешать мне теперь, мерзкая гибридная тварь. Расплодилось же вас! – маг снова повернулся ко мне. Все это время я изо всех сил пытался добраться до своего пояса и вытащить кинжал. Увы, не смотря на то, что к концу драки мага с крысом мне удалось это сделать, усилия мои пропали даром. Нанести удар я не успел, да и не смог бы этого сделать – заклинание продолжало действовать, мне приходилось прилагать усилия даже просто для того, чтобы стоять на ногах.

– Так, ваше величество! Какого дьявола у вас опять кинжал? Я думал, мы договорились! – укоризненно пропел колдун, увидев у меня в руке оружие. Стойте спокойно и смотрите мне в глаза, проворчал он, даже не потрудившись этот кинжал у меня забрать. Я действительно был совершенно беспомощен. Единственное, чем я мог помешать – это водить глазами изо всех сил в разные стороны. Очень уж мне не хотелось, чтобы этот мерзкий ублюдок залез ко мне в мозги и швырялся там. Откуда‑то из‑за границы круга прилетел огромный светящийся шар – такой же, как я наблюдал как‑то во время драки с немертвой. Удивительно, как девушке удалось что‑то наколдовать в таком состоянии?

Это не сильно помогло, но маг хотя бы отвлекся ненадолго. Он грязно выругался и замотал головой, как будто пытаясь вытряхнуть что‑то из ушей. У меня появилась пара секунд, чтобы подумать. Я потратил это время на то, чтобы пару раз взмахнуть кинжалом. В этот раз я вовсе не старался попасть по магу – раз уж команды, отданные мозгом, мое тело теперь интерпретирует совершенно неожиданным образом, я понадеялся, что если я буду целиться куда‑то в противоположную от мага сторону, мне удастся его ранить. И действительно, мне это удалось. Колдун вскрикнул, развернулся, и ударил меня кулаком по лицу. Я, естественно, упал – машинально попытался отставить ногу назад, чтобы опереться на нее, вместо этого шагнул куда‑то совсем не туда, и свалился. Вообще, эта битва со стороны, должно быть, смотрелась забавно – трое инвалидов, двигающихся так, будто они толи пьяны, то ли просто умственно отсталые, пытаются нападать на здорового, сильного, но тоже совершенно неадекватного мага. Свалился я, кстати, очень неудачно – спиной как раз попал на границу огненного круга. Снизу стало ощутимо припекать – да что там говорить, если бы мой болевой порог не был понижен снадобьем, а мозг не был затуманен неизвестным заклинанием, я бы, наверное, сума сошел от боли. Зато у крысодлака появился мостик через пламя, по которому он перешел внутрь круга, и снова упрямо прыгнул на мага. Теперь он не целился в шею, ведь чтобы до нее дотянуться, ему нужно было бы вскарабкаться по самому сиду – и тогда неминуемо тот успеет его ударить. Поэтому звереныш вцепился туда, куда он мог дотянуться одним прыжком. Вот это действительно проняло колдуна – он визжал так, что я думал, что ко всему прочему оглохну. Если бы я не готовился сгореть заживо, я бы, наверное, посмеялся, глядя, как колдун пытается сначала оторвать крысодлака, потом лупит по нему изо всех сил, но зверя на этом месте уже нет, он спрыгнул, и маг попадает кулаком как раз по пострадавшему месту. Я в это время старался отползти подальше, но вместо этого перекатывался вдоль линии, очерченной огнем. Прилетел еще один светящийся шар, только гораздо меньше размером – видимо, на их создание требуется слишком много сил. Колдун на этот раз даже не обратил на него внимания – он стоял на коленях и обеими руками держался за пострадавшее место. Сквозь пальцы у него капала кровь. Я почувствовал, что меня куда‑то тянут – это Ханыге удалось каким‑то удивительным образом совладать со своим телом настолько, что он смог доползти до места нашей схватки с магом, и теперь пытался вытащить меня из огня. Встать он пока не мог. Я был ему очень благодарен – у меня к тому времени, возникло стойкое ощущение, что спина обгорела полностью.

Маг поднял глаза на меня, заметил, что я постепенно выползаю, и, кажется, совсем разъярился. Уже не обращая внимания на вновь повисшего на нем крысодлака, он встал с колен, подошел ко мне поближе. Пинком в лицо отбросил Ханыгу. Потом выдернул у себя из‑под мышки увлекшегося крысодлака, отшвырнул его. Заметив очередной, теперь уже совсем крошечный, шарик, летящий со стороны леди Игульфрид, злобно оскалился, на секунду прикрыл глаза, и резко дунул. В сторону ведьмы пошла сплошная стена пламени.

– Ну все, теперь твоя очередь, – постанывая, маг опустился коленями мне на грудь, и все‑таки заставил взглянуть ему в глаза. Сначала я пытался сопротивляться давлению. Я чувствовал боль, я чувствовал, что начинаю постепенно сдавать позиции – вот‑вот сознание угаснет, и меня можно будет прочесть. А потом, конечно, убить. И тут я вспомнил наш разговор с леди Игульфрид. Что‑то такое про широкие каналы. Я сосредоточился, и, вместо того, чтобы сопротивляться сиду, стал стараться наоборот, втянуть его в себя. И, поскольку наши усилия были направлены в одну сторону, они привели к ожидаемому результату. Я уверен, что на самом деле все это выглядело совершенно иначе, но мне в тот момент представлялось, что мой мозг – это крепость, закрытая воротами. И в эту крепость пытается просунуть свое щупальце некое чудовище – такое, как, например, гигантский кальмар. И когда ворота распахнулись, этот кальмар неожиданно провалился вперед весь, целиком. А потом ворота снова захлопнулись.

Я услышал возмущенный крик колдуна. Я увидел, что он закрыл глаза и рухнул лбом мне на лицо, разбив нос, и, возможно, выбив парочку зубов. Но мне было не до того, – потому что колдун теперь был там, у меня внутри разума, и он был очень, очень зол.

– Что ты натворил, мерзкий урод! – Кричал он. – Как я теперь вернусь обратно?! Ты лишил меня моего тела! Теперь я мертв, мертв! Я был такой замечательный, я был такой чудесный, а ты… Отдай мне свое тело! Да ведь так даже лучше! Отдай мне его, усни, усни! Ты должен спать и видеть сны! Мне не удалось убить императора, но теперь я сам стану императором!

– Вот идиот! – пробормотал я. – Неужели ты до сих пор не догадался, что я не император, совсем? Ты ведь у меня в мозгах сидишь, понимаешь, наверное, когда я правду говорю?